Без всяких преувеличений, «Браво» – группа легендарная. Будучи живым воплощением хиппового, стиляжного, бунтарского духа 1960-х, они органично вписывались в каждую новую эпоху и оставались необыкновенно популярными. Мы встретились с бессменным лидером «Браво» Евгением Хавтаном накануне их лондонского концерта (который состоится 17 мая 2015 в зале SCALA), чтобы обсудить, в чем же магия того времени, что значат для нас 1960-е сегодня и почему мы вспоминаем их с такой ностальгией.  

Евгений, в прошлом году вы отметили 30-летие группы. Это дата кажется очень внушительной, учитывая, сколько глобальных перемен произошло в России за это время. При этом, вы смогли сохранить популярность и любовь публики, не меняя своего знаменитого стиля 1960-х. В чем секрет долголетия группы «Браво»?

На этот вопрос невозможно ответить однозначно. Мне кажется, что основная причина в том, что я делал ставку на стиль, на музыку и на группу в целом, а не на отдельных солистов, которые в ней участвовали в разное время. Конечно, на каждом этапе нашего творчества, «Браво» представлялась поклонникам определенным образом: те, кто любил группу в составе с Жанной Агузаровой, могут не принимать ее с Валерой Сюткиным, и наоборот. Наша сегодняшняя аудитория – моя любимая. Это молодые люди от 20 до 30 лет, которые появились на свет, когда мы только начинали работать. Но все они воспринимают нас как группу, а не как солиста и аккомпанирующий состав. Наверное, это одна из составляющих успеха.

К тому же, мы стараемся не терять музыкальный драйв, и мы не похожи на большинство других сегодняшних групп.  Дело в том, что с 1960-х годов не изменилось главное – взаимоотношения людей. Они стали по-другому одеваться, но человеческие ценности не зависят от правительства и курса доллара.

Вы сказали, что всегда делали акцент на стиле  «Браво» – стиле 1960-х. Почему вы выбрали именно его?

Я бы сказал, что это стиль выбрал меня. Так получилось, что я родился в начале 60-х годов. И только потом я начал осознавать, что помню это время только по черно-белым фильмам, по той Москве, которая сохранилась на старых открытках, по песням, которые звучали у нас дома. Мне нравились и 50-е, и 70-е годы с их рок-н-роллом, но в какой-то момент я понял, что именно 60-е – это квинтэссенция всего, что я люблю: в моде, музыке, дизайне. И все лучшее появилось в этот период – и культурная, и сексуальная, и музыкальная революции – это самое продуктивное время в истории 20-го века. Оно – икона для всех современных стилей. Когда я вижу, что появляется сегодня, то невольно понимаю, откуда ноги растут.

А почему оно нравится лично мне? Меня притягивают стилистика, одежда того времени. Мужчины были мужчинами, а женщины – женщинами. Я человек из прошлой эпохи – и мне не стыдно это сказать.

Но, при этом, все основные эпохальные события происходили за пределами СССР – в Америке и Европе. Доходило ли это все до советского человека?

Конечно! В 1957-м году в Москве прошел Всемирный фестиваль молодежи и студентов, когда в СССР впервые из-за границы попала масса молодых людей, которые привезли с собой, в том числе, музыку на пластинках. В остальное время эти пластинки попадали в Союз через людей, которые могли выезжать за его пределы – артистов, дипломатов. Известный композитор Арно Бабаджанян привозил из своих гастролей много хорошей музыки. Так что железный занавес не был таким уж непроницаемым. И самое смешное, что те, кто это запрещал, сами и привозили заграничные вещи!

А я познакомился с зарубежной музыкой в институте, когда появилась возможность обмениваться пластинками. Среди наших знакомых было много спекулянтов, благодаря которым мне в руки попадали уникальные записи самых современных иностранных групп. Все это было очень вдохновляющим.  

Вы неоднократно подчеркивали в своих интервью, что некоторые  советские   ВИА  того времени работали на очень высоком уровне и могли бы быть конкурентоспособными и на мировой сцене. Сегодня, спустя годы, вам не обидно, что у вас не было даже возможности попробовать свои силы?

У нас такой шанс был, но он был практически неосуществимым. В какой-то момент нам сделала предложение шведская компания, которая занималась продвижением пластинок. Они предложили нам годовой контракт, по которому «Браво» должна была большую часть времени находиться в Стокгольме. И перед нами встал выбор: уехать и потерять все, что мы здесь сделали, либо остаться, но упустить этот шанс. Условия контракта оказались неприемлемы для нас – вплоть  до того, что продюсерская компания могла менять артистов по своему усмотрению. Мы ничего тогда не понимали, впервые попали за Запад – и я принял решение отказаться, потому что в то время это мог быть билет в один конец. Сейчас я несколько завидую молодым группам, которые появились лет 10 назад, которые выросли совсем на другой музыке и совсем в другой действительности.  

Интересно, что та же самая публика, которая слушает их музыку, любит и группу «Браво». И в целом, сегодня есть некая тенденция к романтизации советского времени и, особенно, 60-х годов. Самые популярные сериалы и фильмы последних лет – именно о той эпохе. Как вы думаете, с чем это связано?

Потому что сегодняшнее время диктует свои законы. И люди вынуждены жить по этим законам, но они не хотят. Они испытывают ностальгию, им кажется, что тогда было лучше – по принципу «хорошо там, где нас нет». Это свойство человеческой природы. Хотя, конечно, в 60-е было много и хорошего, и плохого. Но молодежь об этом ничего не знает и может судить о том времени только по фильмам, а они, чаще всего, представляют собой художественный обман.

И потом, это тренд, который хорошо продается. В 1990-х ничего примечательного не было, 2000-е – пустое время. Сегодня не появляется ничего нового ни в моде, ни в музыке. А 1960-е были временем революционным, когда менялись целые культурные пласты. Сегодня нет таких ярких имен, как Энди Уорхол, как Антониони, как Битлз. И поэтому людям хочется вернуться назад.

Я хорошо это ощущаю. Мы сделали в прошлом году фестиваль в Москве Back to the 60-s – и собрали огромное количество людей, в том числе, молодых. И многие из них пришли даже не на «Браво», а на сам фестиваль. Им хотелось окунуться в атмосферу тех лет, которую мы пытались воссоздать. Мне кажется, очень важно, когда есть возможность сравнить сегодняшний день и ту эпоху.

А вы чувствуете эти параллели между современной Россией и СССР 1960-х? Сегодня многие отмечают сходство: антизападные настроения в обществе и у власти, пропаганда, попытки цензуры и т.д.

Мне бы очень не хотелось думать, что это так. Я пытаюсь гнать от себя эти мысли, хотя последние события наводят именно на эти размышления. Надеюсь, что до финальной точки в виде железного занавеса не дойдет – хватит разума с обеих сторон.

В 1980-е годы, когда мы начинали, было унылое и серое время. Из кинотеатров забирали в отделение милиции, если ты приходил в учебное или рабочее время. Но мы были свободные, и я знаю точно, что все зависит не от состояния общества, а от того, есть ли это чувство внутри каждого конкретного человека. Поэтому можно пенять на ситуацию, а можно надеяться на себя.

Я выросла уже в 90-е, поэтому о советском времени и о 60-х, в частности, знаю только из книг и рассказов родителей. И у меня складывается ощущение, что, несмотря на внешние запреты, внутри люди были в то время более свободными. Это так?

Абсолютно так. Поколение 60-х годов – это очень сильные люди. Сильные эстетически и духовно. Когда я читаю воспоминания известных людей о тех годах, я поражаюсь, какие испытания им приходилось преодолевать, но это закаляло их характер.

Группу «Браво» тоже в буквальном смысле уголовно преследовала советская власть. Это придавало вам какого-то азарта, давало ощущение романтики?

Нет, было очень страшно. Потому что власть всегда действует очень хитро. Та история, которую нам инкриминировали, не была напрямую связана с музыкой – нам «повесили» частное предпринимательство. Мы играли концерты, на которые нужно было получать разрешение. А мы этого не сделали. Это был юношеский азарт и глупость с нашей стороны, но мы хотели показать «молодецкую удаль». И мы за нее получили по-полной.

Спустя время мы пережили этот шок, и это был хороший урок для всей группы. Это объединило нас и заставило по-другому смотреть на какие-то вещи. И, может быть, это одна из причин, почему мы так долго вместе.

Сегодня снова возвращается дискуссия о возможности контроля творчества со стороны государства. И уже было несколько громких прецедентов. Вы, как человек, заставший совершенно разные периоды во взаимоотношениях власти и искусства, как смотрите на эту проблему?

Государство и искусство не должны друг про друга даже знать. Может быть, я наивен, но они должны существовать в двух параллельных мирах. У государства основная функция заключается в том, чтобы люди жили хорошо, чтобы дороги были целыми, а врачи не прописывали вредные лекарства. Задача искусства – приносить эстетическое удовольствие. А от чего ты его получаешь, государство волновать не должно. Если ты на спектаклях не призываешь к экстремизму, все остальное никого не касается. Цензура – это отвратительно.

Я вспоминаю, как мы пытались «сдать программу» – то есть, получить разрешение на гастрольную деятельность. Для этого надо было исполнять не менее 15% песен советских композиторов и соответствовать еще нескольким дурацким параметрам. Так вот, председатель нашей комиссии был преподавателем… по баяну. И можно было смеяться над этим сколько угодно, но мы не могли сдать ему программу несколько раз!  

Возможно, в создании каждого художника должны быть какие-то собственные грани, которые нельзя переступать. Но обсуждение их очень спорно. И цензурой их точно устанавливать нельзя.

Какой ваш любимый этап в истории группы «Браво»?

Для меня это единая история, независимо от состава группы или времени, когда мы работали. Самый драйвовый этап был вначале – погони, милиция, запрещенные  концерты. Но самый комфортный – сегодня, когда есть возможность делать очень качественный продукт, сотрудничать с   зарубежными продюсерами. И то, как мы звучим сегодня, отличается от предыдущих лет только в лучшую сторону. У «Браво» сегодня зрелый, приятный возраст.

Некоторые критики считают, что ваш последний альбом «Мода» – самый лучший в истории группы. При этом, в одном из интервью вы говорите, что он отличается от предыдущих. Что нового появилось в вашей музыке?

Не думаю, что произошли какие-то принципиальные изменения в стиле, просто мы сделали альбом другого, лучшего качества. Он смикширован в Лос-Анджелесе и, кроме того, выпустили мы его на виниле – у меня не было в прошлом таких возможностей.    

Мы услышим новые песни на концерте в Лондоне?

Конечно, но мы понимаем, что больше всего зрители ждут наши старые хиты. И мы обязательно сыграем «Галстук», «Вася», «Московский Бит», «Король Оранжевое лето» и другие ваши любимые мелодии. Будет отличный драйвовый концерт! Ждем встречи с лондонцами!

Взято отсюда